Функция права

Ни в философии, ни в политологии, ни в какой другой науке, и особенно – в юриспруденции, ни для кого не секрет, что право, являющееся несомненным спутником государства и признаком его высокой организованности и цивилизованности, в полной мере выполняет свое предназначение только при условии воплощения его положений в реальной жизни. Последняя применительно к праву раскрывается через различные онтологические свойства и формы существования, каждая из которых привязана к природе самого права, воплощающейся, прежде всего, в регулятивных (в широком смысле слова) качествах последнего.
Чтобы право начало действовать, уже на этапе его формализации необходимо корректно обозначать цели, которые должны быть достигнуты в ходе правового регулирования. Только после этого избираются направления воздействия права на общественные отношения, традиционно именуемые функциями права, объективно выражающиеся в определении адекватного уровню развития социума средств, путей и методов достижения стоящих перед данным правом целей и вытекающих из них задач. Тем самым содержание функций права обусловлено состоянием объективной среды, в которой оно существует в каждый исторический период времени, а также официально реализуемой политикой государства, выполняемыми им государственными функциями, предопределяющими и направления правового воздействия на общественные отношения. Соответственно, в функциях права не только отражаются его сущность и социальное назначение, но и реализуются сущность и социальное назначение государства как важнейшего субъекта правовой политики .
В функциях права оно само начинает «жить», прямо или косвенно предопределяя характер поступков индивидов и их объединений, вовлеченных в сферу государственно-властного влияния, осуществляемого на основе, при помощи и посредством права. В этом смысле функции права обеспечивают его собственную ценность и ценность охраняемых им благ, значимых для общества. В ходе следующей за этапом нормативизации правореализации определение таким путем ценности права, осуществляющейся в конкретных его функциях, служит установлению позитивных моделей поведения, согласованности социального взаимодействия, эффективной правовой коммуникации.
Вектор исследований при изучении функций права обычно привязан к функциям государства . Такая парность вполне объяснима тесной связью права и государства, необходима при определении конкретных средств и методов государственного воздействия на общественные отношения. Функции права непосредственно связаны с функциями государства, характеризуют правовую форму их реализации. Изучение функционального среза права, следовательно, нужно, чтобы определять максимально эффективные механизмы государственного воздействия на поведение субъектов правового общения, корректировать их по мере необходимости. Однако, в плане осмысления сущности самой функции права акцент нужно делать на том, как именно оно влияет на такие отношения. Таким образом, сегодня теоретический анализ функций права не ограничивается только констатацией их связи с функциями государства, а привязывается к самому праву. И здесь, возникает ряд вопросов теоретического плана, решение которых, на наш взгляд, позволит в последующем более продуктивно анализировать конкретные функциональные срезы права «в жизни». Для этого обратимся к определению функции права.
При дефинировании понятия функций права практически ни у кого не вызывает сомнения их характеристика как основных направлений правового  
воздействия на регулируемые правом общественные отношения . Попробуем проанализировать, насколько корректна данная дефиниция.
Первое, на что надо обратить внимание, – это характеристика функции права как направления правового воздействия. Понятие «воздействие» буквально подразумевает некое «влияние, с целью добиться требуемого результата» . Но понятие воздействия применительно к праву является многозначным и требует уточнения. О чем речь? О воздействии путем (посредством) права безотносительно к тому, достигнут ли предусмотренный в правовой норме результат, или о результативном правовом (посредством права) воздействии для воплощения правовых предписаний? Или предполагается не только правовое, но и иное, любыми средствами, воздействие на участников правового общения для осуществления права?
Следует отметить, что в юридической литературе данный вопрос решается неоднозначно. Чтобы ответить на него, необходимо выяснить, прежде всего, как именно осуществляется такое воздействие на уровне функций права и как оно выражается.
Право – категория, объективно воплощающаяся, прежде всего, как система норм, собственно никакой физической деятельности не осуществляет, оно – суть часть не одухотворенной жизнью и разумом правовой реальности, могущая лишь задавать рамки деятельности адресата правовой нормы. А потому можно утверждать, что право в некотором роде – связующее звено между теми, кто сформулировал и нормативно оформил государственную волю, и теми, кому она адресована. Право-посредник в данном случае нацелено на установление правовой коммуникации. И воздействие права в этом смысле ориентируется на доведение правовой информации до ее адресата.
С этого начинается правовое воздействие, но оно никак не может на этом останавливаться, поскольку при таком подходе не будет достигнута цель существования права в самом широком его смысле – упорядочение и организация общественной жизни цивилизованным способом на правовых началах. При характеристике функций права нужно учитывать нацеленность правового влияния на конкретный правовой результат, указанный в правовой норме. Но – парадокс – при функциональной характеристике права этот результат определяется как желаемый, а не наступивший.
Таким образом, функциональное влияние права всегда нацелено на определенный результат. Теперь вопрос, всегда ли это только правовое воздействие, или это может быть и воздействие иными социальными регуляторами и специфическими средствами, находящимися за пределами действия самого права. Если исходить из трактовки, которая традиционно используется при характеристике функций права и их видов в теории права, то мы увидим, что уже традиционной стала предложенная в свое время А.М. Витченко конструкция правового воздействия применительно к описанию функций права, если речь идет об использовании для их реализации неюридических средств, и как о регулирования, если речь идет об использовании арсенала юридических средств . Данная позиция в том или ином виде воспроизводится в отечественной теории права уже несколько десятилетий. По сути именно на ее основе базируется классификация функций права на общие (внешние: политическую, экономическую, воспитательную и пр.) и специально-юридические (внутренние: регулятивную и охранительную).
В.А. Рыбаков обращает внимание на тот факт, что воздействие обычно является идеологическим нацелено на правосознание и реализуется вне правоотношений, а регулирование – есть воздействие специально-юридическое, связано с организацией поведения и деятельности субъекта правового общения в конкретных правоотношениях. Он предлагает учитывать форму воздействия при характеристике конкретной функции права, поскольку не исключаются ситуации, когда право воздействует и на сознание, и на поведение одновременно . Следует учитывать, что воздействие права на поведение – это воздействие «через сознание», а потому, если мы говорим о функциях права как о результативном воздействии, то оно предполагает интернализацию (внутреннее усвоение адресатом содержания правовой нормы) с целью последующей экстериоризации (фактической реализации усвоенной нормы в сфере действия права). В подобного рода воздействии из-за наложения сфер и форм юридической деятельности не только пересекаются, накладываются друг на друга, но нередко практически не различаются, неюридические и специальные юридические средства и способы воздействия (особенно из-за юридизации первых), что возникает вопрос о целесообразности такого разграничения.
А потому, на наш взгляд, при определении функции права вообще (а не конкретных ее разновидностей) как направления правового воздействия можно не вдаваться в характер средств воздействия, а уточнять его цели – достижение правового результата.
Следующая проблема при определении функции права – их трактовка как направления воздействия. Термин «направление» буквально означает «путь, линию, траекторию движения» . Обратившись к традиционным характеристикам функций права в российском правоведении мы опять же наблюдаем отсутствие расхождений в трактовке данного понятия, ибо априори такое направление «опредмечивается» при последующей классификации функций права. Например, политическая функция права – направление правового воздействия в сфере политики и политических отношений, экономическая – экономики и экономических отношений и т.д. Но как быть с общей конструкцией функции права? Она же не привязана к конкретной сфере его действия. На данную проблему, уже обратили внимание и современные юристы. В частности, Е.Н. Лебедева применительно к сущностной составляющей функции права использует термин «направленность» , которая в ее трактовке связывается с ролевым содержанием права, конкретными направлениями правового воздействия и деятельностью различных субъектов правотворчества. Однако, мы полагаем, что смысловая составляющая обоих используемых терминов (и «направление», и «направленность») мало различается. И использовать термин «направленность» взамен имеющегося смысла нет.
Некорректность термина «направление» заключается и в том, что при буквальном анализе оно должно быть привязано к тем сферам, где реализуется право, а, как отмечает В.А. Рыбаков, таких сфер много: кроме традиционно выделяемых политической, экономической, культурно-духовной и т.д., это могут финансовая, информационная, правоохранительная и т.д. . По логике вещей, каждой из них должна соответствовать особая функция права, но сможем ли мы при таком подходе дать исчерпывающий или хотя бы близкий к полному перечень функций права в современном обществе? И как тогда будут соотноситься уже упомянутые нами внешние и внутренние функции права? По сути, заложенные в характеристиках регулятивной и охранительной функций права механизмы их осуществления есть особым образом сочетающиеся средства и способы воздействия права на регулируемые им общественные отношения. Регулирование и охрана – важнейшие компоненты правового воздействия в любой сфере общественной жизни. А мы их «вывели» за пределы действия права. Концепция внешних функций права по этой причине также нуждается в доработке, но это предмет отдельных исследований.